Януш Бен-Галь родился в 1936 году в Лодзи, в семье Яакова и Йоны Людвиг, которые были, как многие польские евреи, убежденными социалистами и сионистами одновременно. Но к моменту рождения Януша ворота Земли Израиля были уже практически закрыты, и когда началась Вторая мировая война, семья Людвиг вместе с десятками тысяч других польских евреев, бежала в СССР. Дальше была обычная "судьба барабанщика": родителей обвинили в шпионаже и отправили в ГУЛАГ, а Януш со старшей сестрой Иланой оказались в детском доме. Им повезло: вместе с другими еврейскими сиротами они стали "детьми Тегерана" - в 1942 году их вывезли через Ашхабад в Иран, а затем с помощью Сохнута они добрались до подмандатной Палестины. Здесь Януша отдали в приемную семью, которая жила в кибуце Гиват-Бренер, но мальчик там не прижился. Еще подростком он сбежал в Тель-Авив. Беспризорничал, связался с компанией уголовников, но, видимо, был в нем некий стержень, который не позволил ему окончательно пойти по плохой дорожке...
В 1955 году, накануне операции "Мивца кадеш", Януша Бен-Галя призвали в ряды ЦАХАЛа. Ему было уже 19 лет, он был старше других новобранцев и потом не раз говорил, что именно армия сделала из него человека. В том же году он узнал, что его мама погибла в лагерях, а вот отцу удалось выжить…
Армия действительно сразу стала для Януша вторым домом, и начальство очень скоро обратило внимание на его командирские способности. Парня послали сначала на командирские курсы, а затем на учебу во Францию. В 1964 году он уже командовал разведротой, во время одного из патрульных объездов напоролся со своим джипом на мину, и ему грозила ампутация ноги. Врачам удалось спасти ее, но их вердикт был однозначным: капитан Бен-Галь до конца жизни останется инвалидом и к армейской службе больше не годен. Насчет инвалидности они оказались правы - Януш хромал до конца жизни, а вот насчет годности к службе поторопились: ему удалось убедить начальство, что этот вопрос должен решать он сам, а не доктора.
Шестидневную войну Бен-Галь встретил командиром оперативного штаба 7-й танковой бригады. В период Войны на истощение он уже командовал батальоном, стоявшим в районе Суэцкого канала. Незадолго до Войны Судного дня Бен-Галь был повышен в звании до полковника и принял командование 7-й бригадой. За сутки до начала этой войны он и его бойцы были на вертолетах "Дакота" переброшены с юга на северную часть Голанских высот.
На следующий день вместе со 188-й бригадой, состоявшей из резервистов, они приняли бой. То, что случилось в те дни на Голанах, не описано подробно ни в монографиях по военной истории, ни в учебниках военных училищ. Это не поддается объяснению, не укладывается в рамки ни одной военной теории, и извлечь какие-либо уроки из него невозможно. Но цифры, разумеется, известны: 1460 сирийским танкам противостояли 72 танка 188-й и 105 танков 7-й бригады, которыми командовал Бен-Галь. По всем остальным параметрам соотношение было примерно таким же, а по артиллерии преимущество сирийцев было еще большим. Думается, теперь понятно, почему военные теоретики отказываются анализировать это сражение.
Сирийские генералы были уверены, что им удастся овладеть Голанами в течение первых 24 часов с начала войны. Позже генерал Бен-Галь утверждал в интервью, что помнит первые три дня войны поминутно. Да, один за другим горели сирийские танки, но горели и израильские. Бои не прекращались ни на час, но если сирийцы время от времени вводили свежие силы, то у Бен-Галя такой возможности не было. К 9 октября, на четвертые сутки войны, у него осталось 17 танков да горстка измученных бесконечными боями и бессонницей, валившихся с ног от усталости бойцов. Без провианта. Почти без топлива. Без боеприпасов. Без ничего. Один из комбатов погиб, двое были тяжело ранены. Из командиров рот и взводов в живых не осталось почти никого…
В полдень этого дня Бен-Галь почувствовал, что утрачивает контроль над ситуацией, и был близок к тому, чтобы дать приказ отступать. Посылать на смерть тех, кто еще оставался в живых, было просто безумием, о чем он и сказал по рации генералу Рафаэлю Эйтану - Рафулю. Но отступить значило дать сирийцам выйти на трассу Кунейтра-Масада…
"А я приказываю вам стоять! - прокричал Рафуль в своей обычной манере, но почти сразу осекся, поняв, что выбрал не тот тон: эти люди и так уже сделали невозможное. - Я очень прошу тебя держаться. Еще немного. Может, всего несколько минут. Йоси Бен-Ханан уже идет к тебе со свежими силами"…
Потом был знаменитый бой в Долине слез, в котором решающую роль сыграл подполковник Авигдор Кахалани, находившийся в непосредственном подчинении Бен-Галя. А потом был прорыв на территорию Сирии…
Уже после этих событий в распоряжение 7-й бригады (точнее, того, что от нее осталось) прибыли сразу три командира - начальник генштаба Давид Элазар, командующий округом Ицхак Хофи и министр обороны Моше Даян. "Много говорить не буду, - сказал Даян Бен-Галю. - Спасибо, за то, что спас государство Израиль!".
На протяжении всей последующей жизни генерал Авигдор (Януш) Бен-Галь возмущался тем, как в СМИ и в книгах описывается Война Судного дня. "Все говорят о травме этой войны, о просчетах политического руководства, о колоссальных потерях, - говорил он. - Не спорю, говорить и писать об этом нужно. Но в первую очередь говорить нужно о том, что мы, евреи, одержали в этой войне небывалую, грандиозную победу, практически не имеющую аналогов в истории. Причем наши потери в этой войне были несоизмеримы с теми потерями, которые понес противник. Но об этом почему-то молчат…" Еще он любил вспоминать, как горели почти новые, блестевшие свежей краской танки советского производства - у многих из них до того, как они были подбиты израильскими танкистами, пробег составляли менее 50 км.
В 1974 году Бен-Галь был повышен в звании до бригадного генерала и стал командиром 36-й дивизии "Гааш", дислоцированной на севере страны. В 1976-м он был назначен помощником начальника оперативного отдела генштаба ЦАХАЛа и стал одним из разработчиков операции по освобождению заложников Энтеббе, позже названной в память о Йони Нетаниягу "Операция Йонатан". В августе 1977-го уже генерал-майор Бен-Галь вступил в должность командующего Северным военным округом и занимал этот пост до 1981 года.
В 1978 году, когда началась волна палестинского террора, Бен-Галь командовал "Операцией Литани", в ходе которой ЦАХАЛ совершил первый глубокий рейд на территорию Южного Ливана. Затем Бен-Галь стал инициатором, разработчиком и командиром еще целого ряда блестящих антитеррористических операций - "Шалехет", "Менора", "Иш дамим", "Сигаль", "Цильцель" и др.
Когда ситуация на северной границе обострилась и Хафез Асад вновь стал угрожать войной Израилю, премьер-министр Менахем Бегин заявил: "Что ж, Асад, Рафуль и Януш ждут тебя!" - прекрасно зная, как эти два имени воспринимаются в Сирии.
Первую Ливанскую войну Януш Бен-Галь встретил в качестве командира 446-го спецкорпуса, и ему, вместе с его заместителем Эхудом Бараком, пришлось взять на себя ведение всех боев с сирийской армией, а также захват под контроль ЦАХАЛа трассы Бейрут-Дамаск. 11 июня 1982 года в ходе тяжелого боя с сирийцами возле Султан-Якуба ЦАХАЛ потерял 20 человек убитыми, 33 были ранены и еще двое бойцов попали в плен, а трое пропали без вести. И все это - не считая 6 танков и 3 БТР. Ответственность за большие потери была возложена на Бен-Галя. Именно этот бой перекрыл ему путь к посту начальника генштаба. В 1983 году, поняв, что на самую вершину армейской карьеры ему уже не подняться, генерал Януш Бен-Галь подал в отставку. Впоследствии военный историк Иммануэль Влад возложил на Януша Бен-Галя значительную часть ответственности за провалы и ошибки Первой Ливанской войны, что, разумеется, вызвало резкую ответную реакцию последнего.
На "гражданке" Бен-Галь вплоть до недавнего времени занимал посты председателя Совета директоров различных частных компаний, а в 1996-99 гг. был главой Совета директоров концерна "Авиационная промышленность". Все эти годы он принципиально избегал каких-либо высказываний на политические темы, но в интервью, которые изредка давал средствам массовой информации, всегда подчеркивал, что Израилю ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах нельзя уходить с Голанских высот. Кроме того, он был убежден, что Первая Ливанская война была бы куда успешнее, если бы не вмешательство левых политических сил, под давлением которых "ЦАХАЛу не дали достаточно времени на то, чтобы победить".
Те, кому довелось близко знать генерала Януша Бен-Галя, говорят, что его главной чертой было отсутствие даже тени позерства. Он никогда не пытался выступать в роли ментора, читать кому-либо нотации и рассуждать о высокой морали. Просто он сам был воплощением этой морали, и его подчиненные невольно пытались соответствовать тем требованиям, которые Бен-Галь никогда не высказывал вслух.
Свои соболезнования по поводу его смерти поспешили высказать не только представители высшего руководства ЦАХАЛа и мисрад битахон, но и лидеры почти всех партий страны. Все понимали, что Израиль прощается с человеком-легендой, одним из тех, кому еврейское государство обязано не только многими своими победами, но и самим существованием.
У генерала Януша Бен-Галя осталось семеро детей. В последний раз он сочетался браком в 1995 году, в 59 лет, и третья жена, Авиталь, родила ему двоих сыновей. Стариком он себя никогда не чувствовал и не считал…
