В Израиле, где политические прогнозы меняются быстрее, чем курс шекеля к доллару, заявление Нетаниягу 5 декабря 2025 года прозвучало как гром среди ясного неба. Кабинет собрался на экстренное заседание, чтобы, как водится, в последний момент утвердить государственный бюджет на 2026 год. В воздухе витал запах не только шаббатних свечей, но и скорых выборов: коалиция трещала по швам, оппозиция уже репетировала победные речи, а израильские СМИ наперебой считали дни до роспуска Кнессета. И вдруг — «правительство отработает полную каденцию». Какой удар по коллективному предвыборному воображению нации!
Нетаниягу, мастер политического выживания, не впервые использует подобные трюки. Его заявление прозвучало на фоне драматических переговоров по бюджету, где каждый миллиард шекелей был вырван с боем, а ультраортодоксальные партии и ультраправые министры угрожали уйти в оппозицию, если их требования не будут удовлетворены. Впрочем, как показывает израильская история, подобные обещания редко бывают долговечными: стоит вспомнить, как в 2019–2022 годах страна четыре раза ходила на выборы, несмотря на регулярные заверения в «стабильности» правительства.
Но вернемся к нашему декабрю. Почему же заявление Нетаниягу стало такой сенсацией? Дело в том, что буквально накануне большинство аналитиков и простых израильтян были уверены: досрочные выборы — вопрос недель, если не дней. Коалиция потеряла большинство после выхода ультраортодоксальных партий, бюджет висел на волоске, а оппозиция во главе с Яиром Лапидом и Бенни Ганцем уже готовилась к предвыборной кампании. Опросы сулили оппозиции 61–62 мандата против 48–50 у коалиции, а 60% израильтян мечтали увидеть Нетаниягу в отставке. В воздухе витал дух перемен, а в кулуарах Кнессета обсуждали не «если», а «когда» пройдут выборы.
И вот, когда казалось, что политический спектакль подходит к финалу, Нетаниягу, как истинный режиссер, меняет сценарий. Его заявление о «полной каденции» — не просто попытка успокоить министров и инвесторов, но и тонкий политический расчет. Ведь по израильским законам, если бюджет не принят до конца марта, правительство автоматически уходит в отставку и назначаются новые выборы. Принятие бюджета — это не только финансовый документ, но и вотум доверия коалиции, лакмусовая бумажка ее жизнеспособности. В этот раз бюджет был принят с рекордным увеличением оборонных расходов (112 млрд шекелей), новыми льготами для солдат и даже спорной реформой молочного рынка. Все ради того, чтобы удержать шаткое большинство и показать стране: «Мы еще живы, и выборы — не сегодня».
Реакция оппозиции не заставила себя ждать. Яир Лапид, как всегда, язвительно напомнил, что «обещания Нетаниягу стоят ровно столько, сколько длится очередной политический кризис», а Бенни Ганц подчеркнул, что не собирается спасать коалицию даже ради исторических соглашений с Саудовской Аравией. Ультраортодоксальные партии, покинувшие правительство, но не коалицию, продолжают держать Нетаниягу на коротком поводке, угрожая окончательным разрывом при малейшем недовольстве. Ультраправые министры, как всегда, готовы устроить маленький апокалипсис из-за любого компромисса по безопасности или поселениям.
Эксперты и политические обозреватели, не теряя иронии, отмечают: в Израиле заявление о «полной каденции» — это как обещание дождя в пустыне Негев. Красиво звучит, но верить в это — удел неисправимых оптимистов. История учит: ни Голда Меир, ни Шамир, ни сам Нетаниягу в прошлых каденциях не смогли досидеть до конца срока, если коалиция начинала сыпаться. Бюджет — лишь временная передышка, а не гарантия долгой жизни правительства.
Впрочем, нельзя не признать: политический театр в Израиле всегда был на высоте. Каждый новый акт — это смесь драмы, фарса и гротеска. Вот и сейчас, когда казалось, что занавес уже опускается, Нетаниягу вновь оказался в центре сцены, раздавая обещания и улыбаясь в объективы. Но за кулисами уже слышны голоса тех, кто готовится к следующему акту — возможно, гораздо раньше, чем хотелось бы премьеру.