В пятницу, 10 октября 2025 года, в полдень по местному времени в секторе Газа наступила тишина, мир стал свидетелем одного из самых сложных дипломатических достижений последних десятилетий. Соглашение между Израилем и ХАМАСом, выкованное в горниле двухлетней войны, представляет собой не просто перемирие, а искусную архитектурную конструкцию, где каждый этаж держится на хрупком равновесии взаимных уступок, страхов и расчетов.
Подобно Дейтонским соглашениям 1995 года, остановившим бойню в Боснии, эта сделка родилась не из благородных порывов, а из банального истощения сторон. Израиль, потеряв более тысячи военнослужащих и столкнувшись с внутриполитическим кризисом из-за судьбы 48 заложников, оказался в ловушке между требованиями общественности "вернуть наших" и амбициями Биньямина Нетаниягу полностью уничтожить ХАМАС. ХАМАС же, лишившись своего лидера Яхьи Синвара и значительной части военного потенциала, столкнулся с перспективой полного исчезновения как политической силы.
Именно в этот момент на сцену вышла тройка международных кукловодов, каждый из которых преследовал свои интересы под благородной личиной миротворчества. Соединенные Штаты, где президент Дональд Трамп стремился закрепить свое наследие "великого миротворца" после победы на выборах, взяли на себя роль главного архитектора. Египет, традиционно выступающий посредником между израильтянами и палестинцами, предоставил площадку для переговоров, одновременно заботясь о стабильности на своих границах. Катар, несмотря на критику за связи с ХАМАСом, использовал свое влияние на движение для позиционирования себя как незаменимого регионального игрока.
ДЬЯВОЛ В ДЕТАЛЯХ: МЕХАНИКА НЕВОЗМОЖНОГО
Условия соглашения читаются как шахматная партия, где каждый ход просчитан на несколько ходов вперед. Первая фаза, растянутая на 72 часа после завершения израильского отхода, предусматривает освобождение всех живых израильских заложников и максимально возможного числа тел погибших в обмен на освобождение около 2000 палестинских заключенных, включая 250 приговоренных к пожизненному заключению за теракты.
Изящество этой схемы заключается в ее асимметрии, которая позволяет каждой стороне объявить победу своим сторонникам. Израиль может праздновать возвращение заложников и формальное согласие ХАМАСа на демилитаризацию, в то время как ХАМАС получает освобождение символически важных фигур .
Особенно примечателен механизм международного наблюдения: 200-сильный контингент из США, Египта, Катара, Турции и ОАЭ должен следить за соблюдением перемирия, при этом американские силы остаются "над горизонтом" - классическая формула, позволяющая Вашингтону участвовать, не рискуя жизнями своих солдат. Это напоминает миротворческие миссии в Синае после Кэмп-Дэвидских соглашений, где многонациональные силы наблюдателей успешно поддерживали мир между Израилем и Египтом более четырех десятилетий.
НЕТАНИЯГУ МЕЖДУ МОЛОТОМ И НАКОВАЛЬНЕЙ
Для Биньямина Нетаниягу принятие этой сделки означало политическое хождение по канату без страховки. С одной стороны, давление общественности и семей заложников, усиленное "площадью заложников" в Тель-Авиве, стало невыносимым. С другой - его коалиционные партнеры справа, включая министра национальной безопасности Итамара Бен-Гвира и министра финансов Бецалеля Смотрича, открыто угрожали выходом из правительства.
Ирония ситуации заключается в том, что тот самый Нетаниягу, который месяцами отвергал подобные предложения, назвав их "капитуляцией перед терроризмом", в итоге согласился на сделку, практически идентичную тем, что обсуждались год назад. Изменилось лишь одно - политическая цена продолжения войны стала превышать цену компромисса. Предложение лидера оппозиции Яира Лапида о "сети безопасности" в Кнессете дало премьеру шанс выжить политически, даже если его нынешняя коалиция рухнет.
"Красные линии" израильского правительства - полное уничтожение военных возможностей ХАМАСа, возврат всех заложников и гарантии безопасности - оказались не такими уж красными, когда дело дошло до реальных переговоров. Согласие на поэтапность процесса и сохранение ХАМАСа как организации (пусть и без оружия) показывает, что в политике, как и в войне, абсолютная победа часто оказывается недостижимой роскошью.
ХАМАС: ОТ СОПРОТИВЛЕНИЯ К ВЫЖИВАНИЮ
Трансформация позиции ХАМАСа не менее драматична. Движение, которое начинало войну с максималистскими требованиями полного освобождения Палестины, в итоге согласилось на сделку, которая фактически лишает его военной мощи в обмен на политическое выживание. Смерть Яхьи Синвара, идеолога и архитектора операции 7 октября, символически завершила эпоху "вооруженного сопротивления" и открыла путь более прагматичному руководству.
Согласие ХАМАСа на поэтапное освобождение заложников вместо требуемого "все на всех", принятие израильских буферных зон и международного наблюдения демонстрирует кардинальный пересмотр стратегии. Катастрофическая гуманитарная ситуация в секторе, где большая часть инфраструктуры лежит в руинах, не оставила движению выбора.
Особенно показательна готовность ХАМАСа передать управление Газой "беспартийному техническому комитету" под международным надзором. Это решение, немыслимое два года назад, отражает понимание того, что альтернативой компромиссу является полное исчезновение не только как военной, но и как политической силы.
БОЛЬШАЯ ИГРА МАЛЫХ ГОСУДАРСТВ
Роль региональных посредников в достижении соглашения высвечивает новую геополитическую реальность Ближнего Востока, где малые и средние державы все чаще берут на себя функции, традиционно принадлежавшие великим державам. Египет Абдель Фаттаха ас-Сиси, превратившийся в незаменимого посредника между израильтянами и палестинцами, использовал кризис для укрепления своих позиций как регионального стабилизатора.
Катар, несмотря на критику западных столиц за поддержку ХАМАСа, продемонстрировал уникальную способность говорить со всеми сторонами конфликта. Эмират превратил свои связи с "террористическими организациями" в дипломатический актив, став единственным каналом коммуникации между ХАМАСом и внешним миром.
Участие Турции и ОАЭ в наблюдательной миссии символизирует примирение бывших региональных соперников. Еще десять лет назад идея совместных турецко-эмиратских операций показалась бы абсурдной, но общая заинтересованность в стабильности пересилила идеологические разногласия.
АМЕРИКАНСКИЙ ФАКТОР: ОТ БАЙДЕНА К ТРАМПУ
Смена американской администрации в разгар переговорного процесса добавила драматизма и без того сложной ситуации. Если план Джо Байдена предполагал постепенное решение конфликта через международное посредничество и укрепление палестинских институтов, то подход Дональда Трампа оказался более прагматичным и персонализированным.
Создание "Совета мира" под председательством самого Трампа с участием Тони Блэра представляет собой любопытный эксперимент в области международной дипломатии. Бывший американский президент фактически назначил себя пожизненным гарантом ближневосточного мира, что соответствует его представлениям о роли сильной личности в истории.
Особенно интересна роль спецпосланника Стива Виткоффа, который предупредил семьи заложников о трудностях с обнаружением всех тел погибших. Эта неприятная правда стала горьким напоминанием о том, что даже самые тщательно проработанные соглашения не могут отменить жестокую реальность войны.
ПАЛЕСТИНСКИЙ ПАРАДОКС
Одним из самых болезненных аспектов соглашения стало фактическое исключение Палестинской автономии из процесса принятия решений о будущем Газы. ФАТХ Махмуда Аббаса, десятилетиями позиционировавший себя как единственный легитимный представитель палестинского народа, оказался на обочине исторического момента.
Встреча заместителя главы ПА Хусейна аш-Шейха с Тони Блэром в Иордании для обсуждения "дня после" войны выглядит почти комично на фоне того факта, что ключевые решения о Газе принимаются без участия рамаллахского руководства. Это создает парадоксальную ситуацию, когда ХАМАС, формально исключенный из будущего управления, сохраняет больше влияния на процесс, чем официально признанное палестинское правительство.
ТЕХНИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА СОГЛАШЕНИЯ
Компонент Детали реализации Временные рамки
Прекращение огня Полная остановка боевых действий с 12:00 10 октября 2025 Немедленно
Обмен заложников/заключенных 48 израильских заложников за ~2000 палестинских заключенных 72 часа после отхода ИДФ
Отход израильских сил Поэтапный до согласованной линии (контроль ~53% Газы) Многоэтапный процесс
Гуманитарная помощь Полномасштабная под управлением ООН и Красного Полумесяца Немедленно
Международное наблюдение 200 военнослужащих (США, Египет, Катар, Турция, ОАЭ) На всю первую фазу
Временное управление Беспартийный технический комитет под "Советом мира" После демилитаризации
Ключевые цифры первой фазы:
Освобождение: 20 живых + 28 погибших заложников
Освобождение: 250 приговоренных к пожизненному + 1722 задержанных из Газы
Соотношение останков: 1 израильтянин за 15 палестинцев
Международный контингент: 200 наблюдателей без американских наземных сил
Историческая оценка: Соглашение 2025 года может стать поворотным моментом в ближневосточной политике, но его успех зависит от готовности всех сторон пожертвовать максималистскими целями ради долгосрочной стабильности.
