В политической архитектуре Ближнего Востока мало что может сравниться по драматургии с ночным телефонным опросом израильских министров, когда судьба сотен людей решается между полуночью и рассветом. Именно такая сцена разыгралась накануне финального этапа обмена заложниками между Израилем и ХАМАСом, когда выяснилось, что в тщательно выверенных списках освобождаемых палестинских заключённых обнаружились «технические неточности», требующие немедленного исправления.
Казалось бы, что может быть проще – освободить заранее согласованных людей в обмен на израильских заложников. Однако реальность оказалась значительно сложнее этой арифметики. Как выяснилось в последний момент, один из фигурантов списка уже давно находился на свободе, а второй оказался связанным не с ХАМАСом, а с движением ФАТХ, что категорически не устраивало террористов.
Ирония ситуации заключается в том, что списки заключённых, которые должны были стать технической формальностью, превратились в поле политических манёвров и торга. ХАМАСу потребовались именно их люди – не пожизненно осуждённые, но обязательно «свои». Это требование отражает не столько гуманитарные соображения, сколько внутрипалестинскую политическую конкуренцию, где каждая освобождённая душа становится политическим капиталом.
Министры правительства Нетаниягу, разбуженные среди ночи для экстренного голосования, столкнулись с дилеммой, знакомой любому опытному торговцу на восточном базаре: согласиться на замену «товара» или рисковать срывом всей сделки. Выбор пал на первое – два заключённых были заменены на других, соответствующих требованиями ХАМАСа. Но даже этого оказалось недостаточно.
В духе предусмотрительности, свойственной людям, слишком хорошо знающим непредсказуемость ближневосточной политики, министры решили добавить в список ещё пять «экстра» заключённых – своеобразную страховку от новых ночных звонков. Эта мера предосторожности говорит о том, что даже на высших уровнях власти понимают: в таких деликатных вопросах лучше перестраховаться, чем объяснять общественности, почему сделка сорвалась из-за арифметической ошибки.
История израильских обменов заложниками полна подобных "last-minute" драм. Достаточно вспомнить легендарную сделку Гилада Шалита 2011 года, когда 1027 палестинских заключённых были освобождены в обмен на одного израильского солдата. Тогда также происходили корректировки списков в последний момент, вызванные правовыми возражениями, политическим давлением и протестами семей жертв терактов. Некоторые имена исчезали из списков буквально в последние часы, другие появлялись по требованию посредников.
Циничность ситуации усугубляется тем фактом, что среди освобождаемых оказались лица, осуждённые за тяжкие преступления, включая убийства израильских граждан. Каждое такое имя в списке становится моральной дилеммой для израильского общества: стоит ли жизнь заложника освобождения их палачей? Политическая элита отвечает на этот вопрос утвердительно, но цена такого решения измеряется не только в количестве освобождённых террористов, но и в общественном доверии к государственной политике.
ХАМАСом эти изменения были восприняты как очередная попытка Израиля манипулировать условиями соглашения. Палестинская сторона обвинила израильтян в одностороннем изменении до ста имён в согласованных списках, что, по их мнению, нарушает дух достигнутых договорённостей. Подобные обвинения стали привычным элементом палестинской риторики, но в данном случае они отражают реальную проблему: отсутствие доверия между сторонами превращает каждую техническую деталь в потенциальный повод для конфликта.
Техническая сторона процесса обмена списками между сторонами также заслуживает внимания. ХАМАСом был предоставлен перечень требуемых к освобождению лиц, а Израилем – список заложников, подлежащих возвращению. Этот бюрократический ритуал, напоминающий обмен дипломатическими нотами, скрывает за собой человеческие трагедии и политические расчёты обеих сторон.
Итоговая сводка изменений в списках заключённых
Категория изменений Детали Политическое значение
Замена «неактуальных» заключённых 2 человека: один уже освобождён, второй - член ФАТХа
Демонстрация требований ХАМАСа к «чистоте» обмена
Добавление «экстра» заключённых 5 дополнительных освобождений для предотвращения новых согласований
Превентивная мера против будущих осложнений
Исторические аналогии Корректировки в сделке Шалита (2011): 1027 за 1
Подтверждение системности last-minute изменений
Обвинения ХАМАСа Израиль якобы изменил до 100 имён
Использование процедурных вопросов в пропагандистских целях
Внутриизраильская оппозиция Бен-Гвир и Смотрич против соглашения Раскол в правящей коалиции по вопросам безопасности
Общий масштаб текущего обмена: Около 2000 палестинских заключённых в обмен на всех израильских заложников
