В израильской политике есть непреложный закон: когда премьер-министр начинает успокаивать своих союзников заверениями о верности, значит, искушение предательства уже стучится в дверь. Именно это и произошло, когда канцелярия Биньямина Нетаниягу в течение последних суток распространила среди партнеров по коалиции недвусмысленное послание: "Не развалю блок ради Ганца". Такие заверения обычно появляются не от хорошей жизни, а когда политический соблазн становится настолько очевидным, что требует публичного отречения.
История этого политического маневра началась с неожиданной инициативы Бенни Ганца, который предложил создать временное "правительство выкупа пленных" с единственной целью - вернуть домой заложников из Газы и протолкнуть закон о всеобщей воинской повинности. На первый взгляд, предложение выглядит патриотично и разумно: отложить политические амбиции ради спасения человеческих жизней. Но в реальности израильской политики каждый благородный жест имеет свою цену, и партнеры Нетаниягу это прекрасно понимают.
Страхи коалиционеров вполне обоснованы: вход Ганца в правительство неизбежно изменит внутренний баланс сил и может дать премьер-министру политическое прикрытие для принятия болезненных решений по Газе. Представьте себе театральную сцену, где главный актер вдруг приглашает на подмостки своего бывшего соперника, объясняя публике, что это необходимо для улучшения спектакля. Зрители аплодируют благородству, но актеры второго плана справедливо опасаются, что их роли внезапно окажутся сокращенными или вовсе вычеркнутыми из сценария.
Попытка Ганца выстроить политический мост оказалась похожа на строительство моста через пропасть, где каждая сторона стоит на своем берегу и с подозрением смотрит на протянутую руку. Лидер "Кахоль-Лаван" обратился к трем ключевым фигурам: самому Нетаниягу, лидеру оппозиции Яиру Лапиду и председателю "Исраэль Бейтену" Авигдору Либерману. Результат этой дипломатической миссии оказался красноречивым в своей безрезультатности: прямого разговора с Нетаниягу не состоялось, Либерман демонстративно проигнорировал звонок, а Лапид, проявив дипломатическую вежливость, тем не менее отклонил предложение.
Однако самым интригующим элементом этой политической головоломки стали заявления представителей партии Ганца о том, что они якобы беседовали с "друзьями в партии Ликуд", которые проявили готовность к такому маневру. Эти анонимные "друзья" напоминают теневые фигуры из шпионских романов - их присутствие чувствуется, но личности остаются скрытыми. Возможно, речь идет о тех самых ликудниках, которые устали от бесконечного балансирования между крайне правыми требованиями и международным давлением, и видят в расширении коалиции возможность для политического маневра.
Контекст, в котором разворачивается эта политическая драма, делает ее еще более напряженной. Переговоры по освобождению заложников зашли в тупик, несмотря на принятие Советом Безопасности ООН резолюции 2735, призывающей к трехфазному плану прекращения огня и освобождения пленных. По различным оценкам, в Газе удерживается около 111 заложников, из которых 39 предположительно мертвы, что добавляет человеческое измерение к политическим расчетам каждой стороны.
Нетаниягу оказался в классической ловушке израильской политики: с одной стороны, огромное давление семей заложников и международного сообщества требует гибкости в переговорах, с другой - его крайне правые партнеры угрожают развалить правительство при малейших уступках ХАМАСу. В таких условиях предложение Ганца могло бы стать политическим спасательным кругом, но принять его означает признать несостоятельность текущего состава правительства.
Реакция коалиционеров на возможное расширение правительства напоминает поведение детей, которые боятся, что появление нового ребенка в семье лишит их родительской любви и внимания. Итамар Бен-Гвир и Бецалель Смотрич прекрасно понимают, что включение центристов автоматически уменьшит их влияние на принятие ключевых решений, особенно по вопросам безопасности и урегулирования палестинского конфликта.
Ирония ситуации заключается в том, что Ганц, некогда покинувший правительство Нетаниягу в знак протеста против ведения войны, теперь предлагает в него вернуться якобы для решения тех же самых проблем. Это напоминает ситуацию, когда человек первым покидает тонущий корабль, а затем предлагает вернуться на борт, чтобы помочь с откачиванием воды. Благородство жеста неоспоримо, но логика вызывает вопросы.
Политическое послание Нетаниягу своим союзникам стало попыткой успокоить нервы и показать, что несмотря на все искушения, премьер-министр остается верным своему блоку. Но в израильской политике подобные заверения часто звучат как последние слова известной песни - красиво, но не очень убедительно. История знает множество примеров, когда политические клятвы верности растворялись под давлением обстоятельств как сахар в воде.
Текущая ситуация высвечивает фундаментальную дилемму израильской демократии: как совместить требования национальной безопасности с политической стабильностью, когда каждое стратегическое решение становится заложником коалиционной арифметики. Семьи заложников требуют любой цены за возвращение близких, крайне правые настаивают на продолжении войны до полной победы, центристы призывают к прагматизму, а международное сообщество усиливает давление на все стороны конфликта.
ПОЛИТИЧЕСКИЙ РАСКЛАД И ПЕРСПЕКТИВЫ
В результате попытки Ганца создать "правительство выкупа пленных" политический ландшафт остался неизменным, но обнажил глубинные противоречия израильской системы:
Ключевой вывод: Послание Нетаниягу коалиционерам отражает не столько твердость позиций, сколько признание серьезности политического искушения, которое представляет предложение Ганца в условиях затянувшегося кризиса с заложниками.
